Современные проблемы науки и образования. Социокультурная трансформация и мировоззрение Социокультурная трансформация

Введение

Глава 1. История и логика становления социокультурного прогнозирования 14

1.1. Классические концепции социокультурной динамики 15

1.2. Марксизм и теория постиндустриального общества 26

1.3. Коммуникативные модели 68

Глава 2. Социокультурная динамика современности и каналы коммуникации 107

2.1. Ценностная составляющая личности в современном обществе.. 108

2.2. Актуальные характеристики образовательной парадигмы 126

2.3. Структура и динамика информационно-интеллектуального пространства 152

Заключение 169

Список литературы 171

Введение к работе

Общая характеристика работы Актуальность темы исследования. Конец XX - начало XXI века характеризуется высокой скоростью и масштабностью происходящих изменений. В связи с этим особую актуальность в настоящее время приобретают исследования особенностей трансформаций, провоцирующих разного рода социальные вызовы.

Еще в философии Просвещения, а позже в марксизме и ряде других социально-философских концепциях, предполагалось, что понимание истории прошлого позволит человечеству не только предвидеть, но и создавать историю будущего. Общество рассматривалось как предсказуемая и стабильная система. Если следовать этой логике, то развитие науки и технологии должно было бы привести к глобальному порядку и стабильности.

Мир, в котором мы живем сегодня, становится все менее и менее предсказуемым и контролируемым. Более того, некоторые тенденции, которые, как ожидалось, должны были бы привести к большей упорядоченности и управляемости общества, в частности прогресс науки и техники, не оправдали этих надежд. Современная культура отличается сложными и противоречивыми тенденциями - плюрализмом в оценке норм и ценностей, меняющейся шкалой их оценки и соотношений, мозаичностью, фрагментарностью структуры, интеграционностью существующих направлений, быстротой девальвации культурных феноменов, отказом от следования культурным универсалиям. Усиление социокультурного многообразия создает дополнительные условия и для проявления разного рода социальных отклонений, негативных факторов культурного развития. Усугубляются тенденции стандартизации и рационализации, снижения аксиологических фильтров трансляции культуры, усиления национально-этнических конфликтов, угрозы глобальной экологической и террористической катастроф. Насыщенность социума информацией, событиями, мобильность и гибкость социокультурной динамики требуют более совершенных, сложных способов регулирования, упорядочивания форм коллективной жизнедеятельности и их социальной консолидации, что является необходимым условием позитивного культурного развития.

Усиление коммуникации в условиях разнородности социально-культурных трансформаций создает новые связи. Коммуникационные процессы выходят за рамки технологической проблемы, так как включают широкий спектр социокультурных аспектов, что обуславливает необходимость их адекватной оценки в рамках философско-культурологического анализа.

Таким образом, в основе актуальности нашего исследования лежит попытка понять противоречие между основной парадигмой Просвещения, с ее верой в универсальность прогресса, обеспечиваемого расширением знания и образования, более совершенной организацией общества и прочими социальными достижениями, и далекими от подобной универсальности современными реалиями.

Степень разработанности проблемы

Образы будущего всегда будоражили развитое воображение. Проектный или сценарный подход органично присутствовал в работах, исследующих динамику исторического процесса. Важность структурирования направлений социокультурного развития, осознаваемая, хотя и латентно, еще со времен Античности, обусловлена острой потребностью людей в ориентировании их деятельности в настоящем.

Попытки осмысления динамики социальных процессов присутствуют в работах Платона и Аристотеля, римских философов, Н.Макиавелли, Т.Гобб-са, Ж-Ж.Руссо и других философов XVIII века, например, А.Смита, которые, как правило, использовали свои теории преимущественно для описания политических процессов. В XIX веке в рамках позитивизма О. Конт создает теорию общественного прогресса, которая по реалистическому характеру перекликается с концепциями его предшественников - А.-Р. Ж. Тюрго, Ж.-А. де Кондорсе и А. де Сен-Симона, - и во многом объединяет их.

Среди классических концепций, которые до сих пор вызывают споры и порождают новые теории, нельзя не выделить социальную теорию марксизма, который вобрал в себя многие достижения философской мысли своего времени.

В 60-е гг. XX века синтез различных подходов к оценке современного состояния социума положил начало теории постиндустриального общества в ее нынешнем понимании. Концепция постиндустриального общества, наиболее полно разработанная в работе Даниела Белла «Грядущее постиндустриальное общество», представляет для нас интерес, прежде всего, комплексностью анализа формирующегося общества, а также точным предугаданием перемен.

Ряд исследователей описывали новое состояние в рамках постмодернизма, полагая, что эпоха современности, ядром которой было индустриальное развитие, прекратила свое существование. Вопросу параллелей между постмодернистским мировоззрением и технологическими новациями посвящен ряд исследований, среди которых, в первую очередь, следует выделить работу Ж.-Ф. Лиотара "Состояние постмодерна", в которой впервые было заявлено о вступлении культуры развитых стран в постсовременную эпоху, и, прежде всего, в связи со становлением постиндустриального или информационного общества.

Проблемами современности и анализом тенденций развития в рамках теории постиндустриального общества занимается Центр исследований постиндустриального общества под руководством В.Л. Иноземцева; в рамках теории информационного общества - Центр развития информационного общества. Эти центры опубликовали ряд значительных работ в области социокультурной динамики и перехода к постиндустриальному обществу.

Проблемы, связанные с социокультурной коммуникацией, ее креативной ролью в информационном обществе, изучаются рядом фундаментальных и прикладных научных дисциплин (социальной философией, социологией, теорией культуры, информатикой, политологией, теорией журналистики). Проблема оценки роли и места коммуникационных каналов в современном обществе выносится в центр внимания у таких представителей постструктуралистской и постмодернистской мысли, как Ж. Бодрийяр, Ж. Делез, Ф. Гваттари, У. Эко, А. Крокер, Д. Кук и др. Изучением информационных потоков и средств информации занимается известный ученый Скотт Лэш.

Теоретико-концептуальным фундаментом диссертации стали труды исследователей современной культурологии - А.И.Арнольдова, Н.Г.Багдасарьян, И.М. Быховской, С.Н. Иконниковой, М.С. Кагана, И.В. Кондакова, Т.Ф. Кузнецовой, В.М. Межуева, Э.А.Орловой, В.М.Розина, А.Я. Флиера, Е.Н. Шапинской. Рассматриваемые в работе проблемы динамики культурных процессов, их сущностные характеристики, вопросы современного регулирования и саморегулирования культуры нашли свое отражение в их работах.

Эволюция социокультурной коммуникации в обществе, ее креативная роль в процессах культурного развития в разное время анализировались учеными различных школ и направлений гуманитарной мысли - Т. Адорно, Э. Кассирером, Ю.М.Лотманом, А.Молем, Ю. Хабермасом, Л.Уайтом. Разработка проблем специфики социокультурной коммуникации и перспектив ее развития с точки зрения футурологии - в исследованиях Д.Белла, С. Бретона, Дж. Гэлбрейта, М. Маклюэна, И. Масуды, О. Тоффлера, М. Кастельса. О принципах функционирования СМИ как важного для развития культуры социального института активно писали - В.М.Березин, Ю.П. Буданцев, Е.Л. Вартанова, Б.А. Грушин, Л.М.Землянова, В.А.Уханов, Б.М.Фирсов.

Теория и практика культурологических исследований показывает, что перспективной тенденцией развития системы социокультурной коммуникации становится ее виртуализация. Несмотря на инновационность явления, оно уже осмыслено в ряде публикаций - Д.В.Иванова, В.А. Емелина, М.М.Кузнецова, Н.Б. Маньковской, Н.А.Носова.

Аспекты процессов модернизации и глобализации глубоко рассматриваются современными отечественными учеными В.Г.Федотовой, А.И.Уткиным, А.С. Панариным и другими на протяжении последних лет.

С. Хантингтон в последних работах «Столкновение цивилизаций» и «Кто мы?» освещает ключевые проблемы современного общества и формулирует прогноз на ближайшее будущее.

Вопрос ценностей, традиций, семьи исследуется Директором Лондонской Школы Экономики Энтони Гидденсом в работах «Убегающий мир», «Социология» и др.

В целом, тридцать лет отделяют нас от того времени, когда понимание надвигающихся перемен как качественно нового этапа общественного прогресса стало общепринятым среди социальных теоретиков большинства развитых стран. Прошедшие годы лишь подчеркнули два фундаментальных недостатка, еще тогда унаследованных в подходах к анализу тенденций современного общества. Первый из них проистекает из чрезмерной сосредоточенности исследователей на отдельных хозяйственных, а иногда даже технологических процессах, что не способствует созданию комплексной картины развития социальной структуры. Второй недостаток связан с тем, что преувеличение роли подобных изменений объективно порождает иллюзию относительной устойчивости возникающих в последнее время тенденций. Предположения, а порой и чрезмерная уверенность ученых в том, что в ближайшие годы социальное целое не претерпит радикальных сдвигов, не перейдет в новое качество, не приобретет иной характер развития, искусственно сужают возможности исследования. В этом смысле очевидно, что социокультурная динамика сегодня столь необычна, что метод экстраполяции не всегда работает. Даже в отношении столь значимого процесса, как глобализация, нет уверенности в том, что он сохранится в данном виде. Например, американский социолог И. Валлерстайн показывает, что на пути этого процесса могут возникнуть неожиданные препятствия, которые изменят всю траекторию. Синергетический анализ также свидетельствует о том, что любой динамический процесс может изменить свою направленность в точках бифуркации.

Актуальность темы, степень ее научной разработанности, сформулированная проблема исследования обуславливают выбор его объекта, предмета, цели и задач.

Объектом исследования выступают социокультурные трансформации.

Предметом диссертационного исследования являются теории и тенденции социокультурных изменений, представленные и аккумулированные в современном научном знании.

Цели и задачи работы. Основная цель работы - выявить тенденции и некоторые механизмы социокультурных изменений, а также проследить развитие представлений о социокультурной динамике.

Для достижения намеченной цели ставятся следующие задачи:

Провести типологизацию концепций социокультурной динамики на основе их компаративного анализа;

Проанализировать концепции социокультурной динамики, в основе которых лежат процессы коммуникации;

Дать анализ ключевых составляющих процесса формирования и трансляции социальной информации. Методология и методы исследования. При выборе методологии исследования принципиально важным представляется анализ накопленного в научном знании материала в области структурирования современности и исследование на этой основе тенденций дальнейшего социокультурного развития.

Каждая культура задает определенный вектор преобразования всего материала трансформирующегося общества, обладая внутренними механизмами и технологиями, необходимыми для переработки сырой информации (или того, что она считает информацией) в культурные понятия, оценки, установки и действия.

Рассматриваемая нами проблема находится на стыке разных направлений социогуманитарного знания, и поэтому методологической основой данной работы являются системный, междисциплинарный, коммуникационный подход к анализу социокультурных трансформаций. Поскольку в работе изучаются процессы, направленность которых считается исторически прогрессивной, мы неизбежно опираемся на методологию эволюционизма и его основные базовые установки. В диссертации последовательно реализованы общенаучные принципы объективности и конкретности. Основными методами исследования явились анализ, сравнение, обобщение.

При рассмотрении вопроса о тенденциях социокультурного развития ценностной составляющей личности, динамики образовательных систем и средств информации были применены принципы культурологического анализа. В качестве объекта компаративного анализа выступили концепции социокультурной динамики, сформировавшиеся в современном научном знании. Для анализа собственно процессов трансформаций использован системный социокультурный подход, сущность которого состоит в понимании общества как единства культуры и социальности, образуемого деятельностью человека, а также синергетические принципы нелинейности развития.

Научная новизна исследования.

1. В исследовании на основе компаративного анализа проведена типологизация концепций социокультурной динамики, выявляющая логику перехода от доиндустриальных обществ к индустриальным и постиндустриальным. Особенность авторского подхода заключается в выборе доминирующей составляющей в изменениях общества, которая приобретает ключевую роль в его трансформации.

2. Выделены три типа моделей социокультурных трансформаций: на основе политического устройства, экономического развития и способа коммуникации.

3. Аргументирован тезис о том, что только концепции, которые определяющим фактором развития общества видят способ коммуникации, позволяют наиболее полно проанализировать тенденции функционирования социума, поскольку жизнь современного человека проходит в рамках интеллектуально-информационного пространства.

4. Выделены три составляющих процесса формирования и передачи социальной информации в современном обществе, а именно: ценностное пространство личности, сфера образования и средства информации, аккумулирующие социальный опыт и занимающие важное место в системе его трансляции.

5. Выявлены внутренние противоречия функционирования исследованных каналов коммуникации, которые минимизируются в рамках принципа дополнительности. Так, отход от традиционных ценностей сопровождается параллельным усилением стремления к национальной идентичности; средства информации вместе с увеличением расстояния покрытия все более дифференцируются в соответствии с ожиданиями непосредственного потребителя; следование системы образования за социальными запросами вызывает определенное сопротивление консервативных элементов.

Положения, выносимые на защиту:

1. Возрастающее значение информатизации и коммуникации, благодаря достижениям науки, затронуло весь мир. Именно поэтому коммуникационные процессы сегодня выступают ключевым фактором социокультурных изменений. Их анализ позволяет достигнуть понимания глубинных и не вполне проясненных на сегодняшний день тенденций, характерных для таких ключевых сфер современной культуры как образование, массовая информация и ценности.

2. Ценностное пространство современного человека претерпело качественные изменения, обусловленные напряжением, возникающим в связи с разной направленностью процессов транснациональной глобализации и усиления национальной идентичности.

3. Интегративным фактором формирования личности становится образование, способствующее росту социального капитала посредством раскрытия рационального содержания корпуса знаний, с вовлечением в этот процесс эмоционального компонента. При этом важной характеристикой процесса образования становится непрерывность и уход от стереотипности. Таким образом происходит формирование социального капитала, который становится решающим фактором социокультурной динамики.

4. Средства информации претерпевают существенные изменения, теряя временную значимость и увеличивая расстояние покрытия. При этом они приобретают все более индивидуализированный характер, трансформируясь из средства в цель, в конечный товар.

Теоретическая и практическая значимость работы

Теоретическая значимость работы состоит в том, что содержащийся в ней анализ представляет собой шаг в направлении философского осмысления социальных механизмов динамики общества и ее современных тенденций; в построении структурной модели системы социокультурной коммуникации и определения ее как базового фактора культурной регуляции.

Рассмотрение комплекса вопросов, связанных с коммуникативным аспектом трансформаций, имеет также большое практическое значение. Полученные в диссертации результаты могут быть использованы:

Для формирования социокультурных технологий, необходимых в целях создания системы регуляции информационно-интеллектуального пространства;

При оценке эффективности каналов трансляции знания в современном обществе организациями, вовлеченными в эти процессы;

При чтении специальных курсов по проблемам информационного общества, по социальному прогнозированию и проектированию для студентов как гуманитарных, так и технических вузов.

Апробация полученных результатов.

1. Основные идеи диссертационного исследования отражены в ряде выступлений на российских и международных конференциях, в частности, на «Энгельмейеровских чтениях» (Москва-Дубна, март 2002 г.), на научном семинаре «Философия-образование-общество» (Гагра, июнь 2004 г.) и др.

3. В рамках научно-исследовательской работы по гранту «Электронные средства коммуникации в системе современной культуры» (Конкурс Минобразования РФ 2003 года по фундаментальным исследованиям в области гуманитарных наук, шифр гранта Г02-1.4-330).

4. Во внедрении результатов диссертационного исследования в образовательный процесс, в частности в базовый курс культурологии, читаемый по кафедре социологии и культурологии факультета социальных и гуманитарных наук МГТУ им. Н. Э. Баумана.

5. В ходе обсуждения диссертации на заседании кафедры культурологии МПГУ от 14 ноября 2004 г. (Протокол заседания №4).

Структура работы

Диссертация (объемом в 180 стр.) состоит из введения, двух глав, заключения и списка используемой литературы (166 названий).

Классические концепции социокультурной динамики

Одной из наиболее принципиальных черт античной мифологии был ее явно выраженный внеисторический характер. Древние приходили к неизбежному выводу о том, что циклические процессы, определенные божественной волей, представляют собой эталон любого развития. Прогресс в этом случае оказывался исключением, аномалией и вряд ли мог восприниматься как нечто положительное.

Платону принадлежит ряд тезисов, позволяющих понять воззрения греческих авторов на соотношение прогресса и цикличности. Констатируя, что «движение, происходящее вокруг какого-то центра... насколько только это возможно, во всех отношениях подобно и всего более близко к кругообращению Ума», философ продолжает: «...раз душа производит у нас круговращение всего, то по необходимости надо признать, что попечение о круговом движении неба... принадлежит душе» . Таким образом, проявление в социальной жизни элементов цикличности становится возможным по мере того, как в обществе начинает преобладать разумное начало и возникает государство; направленное же развитие может иметь место лишь на том отрезке истории, где люди уже были оставлены попечением богов, но еще не поднялись до самоорганизации.

Основная часть политической теории Аристотеля, как и теории Платона, связана с эволюцией форм государственного устройства. Различая три основных типа управления - монархию, аристократию и политик)4, Аристотель рассматривает также и производные от них, «извращенные» формы - тиранию, олигархию и демократию5. Он подробно описывает переход от одной государственной формы к другой, однако ни причины изменения, ни их общая направленность не анализируются. Некоторая предопределенность развития форм государства (по его словам, «вообще, в какую сторону клонится государственный строй, в том направлении и происходит изменение... политая, например, перейдет в демократию, аристократия - в олигархию»6) ограничена в концепции философа единым принципом: та или иная социальная форма, существовавшая ранее, так или иначе возвратится вновь, ибо самым совершенным видом движения является движение круговое7.

Римские мыслители сделали подобные представления еще более строгими и категоричными. Последний шаг к теории абсолютного циклизма был сделан на закате античной эпохи, и формальным его основанием стали воззрения Лукреция, известного Римского материалиста. Применительно к обществу Лукреций высказал предположение, что оно уже достигло высшей точки своего развития и скоро должен начаться спад, знаменующий собой новый циклический виток. Идею тотального круговращения поддерживает и Тацит, отмечавший, что «всему сущему свойственно некое круговое движение, и, как возвращаются времена года, так обстоит дело и с нравами»8.

Античные исторические теории во многом обусловлены специфической религиозной доктриной того времени. Если в таких религиях, как христианство или ислам, религиозные события разворачивались на фоне человеческого общества, а центральными проблемами становились проблемы морального характера, то есть вера изначально была социализирована, то в античных представлениях религия объясняла не столько первопричину событий, сколько каждый отдельный элемент мировой схематики. В результате реальным божеством оказывалась сама природа, божественный порядок вещей задавался последовательно сменяющимися состояниями, тогда как сложные и разнообразные социальные отношения не могли быть адекватно описаны, исходя из соответствующих методологических оснований.

Основополагающими принципами античных исторических концепций стали: вынесение источника развития социального организма вовне его самого, признание за движением, как природы, так и социума циклического характера, а также особое внимание к исследованию поверхностных форм человеческого общежития. И все же, этот опыт представлял собой впечатляющий прорыв интеллекта в сферу познания общественной жизни в период, когда таковая еще не приняла развитых форм.

Христианское учение, появившееся в середине восьмого века и инкорпорировавшее некоторые радикальные черты античной традиции, способствовало, тем не менее, радикальному пересмотру прежних представлений о человеке и его месте в мире.

Христианская теория истории основана на том, что Бог являет собой источник прогресса общества не в качестве непосредственной причины, а как сущность, с которой «человек соотносится как с некоторой своей целью»9; подобный подход отрицает социальную структуру как нечто замкнутое и неизменное, способствуя пониманию неизбежности ее эволюции и развития.

Созданная св. Августином трактовка развития земного сообщества не могла не стать объектом пристального внимания. Утверждая, что историческое время представляет собой не замкнутый круг, а открытый в будущее луч10, ибо самим божеством поставлена цель, к которой идет и придет человечество в конце своей истории, теолог предлагает двоякую периодизацию развития града земного. Однако ни в первом, ни во втором случае эта периодизация не основывается на оценке этапов духовного совершенствования человека. С одной стороны, св. Августин выделяет в качестве важнейших стадий социального прогресса семью, город и мир11, что представляется достижением по сравнению с учением античных авторов в той мере, в какой последний термин не включает в себя государственное устройство, идентичное у теолога понятию «город». С другой стороны, предлагается периодизация, отчасти дублирующая историю, представленную в Евангелии от Матфея. Со времен после Рождества Христова автор признает единственным значимым событием лишь Страшный Суд, знаменующий собой, что «земной град не будет вечным»12.

Христианская социальная доктрина привнесла в философию истории идею прогресса, пусть и понятую сугубо теологически, обнаруживая источник позитивных изменений в общественной жизни лишь в нравственном совершенствовании личности.

В Новое время в философии истории сформировался целый ряд направлений, характерной чертой которых стали попытки синтезировать общественные учения христианских авторов и концепции античного периода. Чаще всего они заканчивались созданием эклектичных построений, походивших на античные или христианские лишь по форме. По существу же они представляли собой противоречивые теории, нередко далекие от гуманистических принципов.

Эклектика неизбежно приводила к противоречию между идеей становления государства и представлениями о естественном праве. По мнению Н. Макиавелли и Т. Гоббса, естественное состояние заключалось в непрестанной войне человека с человеком, основным побудительным мотивом которой выступала личная материальная выгода. Переход же к обществу трактуется ими скорее не как изменение, а лишь как упорядочение подобного положения дел: в новых условиях право сильного остается столь же важным, как и ранее, а непримиримая вражда перемещается с уровня отдельных личностей на уровень народов и государств.

Воссоздание элементов теории общественного договора фактически в тех же формах, в каких они мыслились в античности, обусловило и границы прогностических возможностей новых концепций. И Н. Макиавелли, и Г.

Марксизм и теория постиндустриального общества

Среди классических концепций, которые до сих пор вызывают споры и порождают новые теории, нельзя не выделить социальную доктрину марксизма, который вобрал в себя многие достижения философской мысли своего времени.

Важнейшим системообразующим принципом марксовой теории является материалистический подход к пониманию истории. Примером его использования может служить знаменитый фрагмент из предисловия к работе «К критике политической экономии». «В общественном производстве своей жизни, - писал К. Маркс, - люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения - производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание»34.

На основе постулата о первичности производства по отношению к другим сторонам социальной жизни основатели марксизма стремились осмыслить все сферы человеческой жизни, исследуя проблемы, прослеживаемые на самых разных этапах развития общества.

К середине XIX столетия, периоду, на который пришлось творчество основоположников марксизма, развитие как европейских, так и азиатских наций давало значительный материал для исторических обобщений. Стала очевидной последовательная сменяемость хозяйственных систем; столь же несомненной представлялась и обусловленность политического развития эволюцией экономического базиса. Все прежние формы организации общества, за исключением родовой общины, представлялись связанными воедино самим фактом доминирования экономических отношений над всеми другими сторонами жизни, что позволяло рассматривать их в качестве составляющих единого по своей глубинной сущности состояния.

Однако наряду с пониманием внутреннего единства экономической эпохи как никогда ранее осознавалась и ее разделенность на внешне отличные друг от друга формы организации производства и модели социального взаимодействия. Поэтому вторая сторона проблемы периодизации истории неизбежно оставалась связана с осмыслением хода социальных изменений, сопровождавших движение от одной конкретной формы общественной организации к последующей. Обе эти задачи была разрешены основателями марксизма в их теории общественного прогресса. Создав двухуровневую модель периодизации на основе выделения общественных формаций и способов производства, рассмотрев переходы от одной общественной формации к другой и от одного способа производства к другому как социальные и политические революции соответственно, К. Маркс придал картине истории вид системной научной теории, обладающей мощным прогностическим и футурологическим потенциалом.

К. Маркс не посвятил периодизации общественного развития отдельную работу или цикл работ; замечания, ценные для понимания предмета, разбросаны во многих его произведениях. Особое значение для осмысления этой составляющей марксовой доктрины является термин «общественная формация», впервые использованный им в 1851 году в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта». Рассматривая события периода Великой французской революции, К.Маркс отметил, что переход идеологов буржуазии с революционных позиций на контрреволюционные произошел тогда, когда новые порядки стали господствующими, когда сложилась новая общественная формация. Через семь лет, в 1858 году, в Предисловии к работе «К критике политической экономии» К.Маркс вводит термин «экономическая общественная формация», тем самым конкретизируя понятие «общественной формации» и определяя сферы применения каждого из терминов. «В общих чертах, - писал К.Маркс, - азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный способы производства можно обозначить как прогрессивные эпохи экономической общественной формации... буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества» . Автор дает понять, что существует историческая эпоха, которая является «общественной формацией» и имеет своими основными признаками экономические черты, объединяя ряд способов производства на основании общих им всем характеристик.

Понятие «экономическая общественная формация» свидетельствует о том, что главной чертой, свойственной всем включенным в нее периодам, К.Маркс считал экономический характер жизнедеятельности общества, то есть такой способ взаимодействия между членами социума, который определяется не религиозными, нравственными или политическими, а в первую очередь хозяйственными, экономическими факторами. Данный термин используется только применительно к периоду, характеризующемуся господством в общественной жизни отношений, базирующихся на частной собственности, индивидуальном обмене и возникающей вследствие этого эксплуатации.

При этом, К.Маркс и Ф.Энгельс используют термин «экономическая общественная формация» как для обозначения отдельного исторического периода, характеризующегося указанными выше особенностями, так и для описания ряда исторических состояний, каждое из которых обладает теми же основными признаками. Так, предостерегая от представления, что фазы социальной эволюции являются стадиями, между которыми не существует переходных периодов и переходных форм общественных отношений, К.Маркс писал: «Так же, как и при последовательной смене различных геологических формаций, при образовании различных экономических общественных формаций не следует верить во внезапно появившиеся, резко отделенные друг от друга периоды».

Ценностная составляющая личности в современном обществе

Вопрос ценностей является наиболее дискутируемым в современной науке и может быть разрешен разве что на основе тщательного сравнения того, что представляет собой та или иная система ценностей с тем, что говорит нам о человеке и обществе вся система научных знаний. Значения и ценности являются производными как от системы знания, универсальных законов мира, так и от исторического и религиозного опыта. Изучение значений может так же подвинуть нас на пути понимания универсальных законов. Сегодня новая концепция экоцентризма приходит на смену антропологизму: не человек в центре вселенной, а человек для поддержания вселенной. Здесь же борются две ключевые тенденции 21 века -фундаментализм и космополитичная толерантность.

Системы ценностей играют важную роль в обществе. Они обеспечивают культурную основу для лояльного отношения к тому или иному экономическому и политическому порядку. Взаимодействуя с экономическими и политическими факторами, системы ценностей определяют лицо социальных преобразований.

Культура в контексте ценностей может быть определена как «стратегия выживания», потому что в любом социуме, сумевшем сохраниться на протяжении длительного исторического периода, культура находится с экономическими и политическими системами в отношениях взаимного благоприятствования206.

Философские воззрения, основополагающие ценности, социальные отношения, обычаи и общие взгляды на жизнь значительно отличаются в разных цивилизациях. Возрождение религии в большей части мира усиливает эти культурные различия. Культуры могут изменяться, и природа их влияния на политику и экономическое развитие может различаться в разные исторические периоды. И все же очевидно, что основные различия политического и экономического развития различных цивилизаций имеют корни в различии культур. Восточно-азиатский экономический успех обусловлен восточно-азиатской культурой, как и трудности, с которыми столкнулись восточно-азиатские страны на пути построения стабильных демократических систем. Причины провала установления демократии в большей части мусульманского мира во многом кроются в исламской культуре. Развитие посткоммунистических обществ Восточной Европы и на пространстве бывшего СССР определяется цивилизационной идентификацией.

Перемены, произошедшие в последние десятилетия в экономической, технической и социально-политической сферах, обусловили серьезные сдвиги в культурных основах современного общества. Изменилось все: стимулы, побуждающие человека к работе, противоречия, становящиеся причинами политических конфликтов, религиозные убеждения людей, их отношение к разводам, абортам, гомосексуализму, значение, которое человек придает обзаведению семьей и детьми. Изменилось даже то, чего люди хотят от жизни. За последние годы мы стали свидетелями начала огромных перемен в идентификации народов и символах этой идентификации. Мир, включая социальные структуры, политические устройства и экономические порядки, стал выстраиваться вдоль новых линий - культурных.

Все эти перемены происходят постепенно, в свою очередь, отражая изменения в процессе формирования человека, определяющие лицо различных поколений. Так, среди старших членов общества по-прежнему широко распространены традиционные ценности и нормы, тогда как группы молодежи все больше становятся привержены новым ориентациям. По мере того, как молодое поколение взрослеет и постепенно вытесняет старшее, происходит и трансформация мировоззренческой парадигмы общества.

Традиции и обычаи определяли жизнь людей большую часть истории человечества. При этом, исторически очень небольшое количество исследователей уделяли этому значительное внимание. Философы Просвещения крайне негативно относились к традиции. Первоначальный смысл традиции - передавать что-либо кому-либо с целью сохранения. В Римской империи слово «традиция» было связано с правами наследования имущества. В средние века понимание традиции в современном значении не существовало, поскольку весь мир вокруг был традицией. Идея традиции -продукт модернити. Институциональные изменения в эпоху модернити, как правило, касались только общественных институтов - правительства и экономики. В обыденной жизни люди продолжали жить традиционно. В большинстве стран семейные ценности, тендерные различия продолжали находиться под сильным влиянием традиции и не претерпевали изменений.

В современном обществе происходят два ключевых изменения традиции. В западных странах не только общественные институты меняются под воздействием традиции, но и обыденная жизнь претерпевает изменения. Большая часть обществ, которые всегда оставались строго традиционными, освобождаются от власти традиций.

Э. Гидденс говорит об «обществе после традиции» . Конец традиции не означает, что традиция исчезает, как хотелось бы философам Просвещения. Наоборот, она продолжает в разных формах существовать и распространяться. Но традиция имеет совершенно другое значение. Раньше традиционные действия поддерживались своими символами и ритуалами. Сегодня традиция становится отчасти «выставочной», «музейной», превращаясь иногда в китч, в сувенирные народные промыслы, которые можно купить в любом аэропорту. Отреставрированные памятники архитектуры, или берберские поселения в Африке, возможно, очень точно воспроизводят традицию своего времени, но из этой традиции «ушла жизнь», традиция превратилась в охраняемый объект.

Очевидно, что традиция необходима обществу, и, скорее всего, будет существовать всегда, поскольку через традицию происходит передача информации от поколения к поколению. Например, в образовательной среде все очень традиционно. Традиционны не только изучаемые дисциплины, без интеллектуальной традиции современные ученые не знали бы, в каком направлении двигаться. Но в той же академической среде постоянно преодолеваются границы традиции и происходят изменения.

С уходом традиции мир становится более открытым и подвижным. Автономия и свобода могут заменить скрытую силу традиции и способствовать диалогу. Свобода, в свою очередь, несет новые проблемы. Общество, которое живет по другую сторону от природы и традиций, как делает это Западное общество, постоянно сталкивается с проблемой выбора. А процесс принятия решений неизбежно приводит к росту пристрастий. Понятие пристрастия раньше распространялось только на алкоголь и наркотики. Сегодня любая область жизни может быть связана с пристрастием. Человек может пристраститься к работе, спорту, еде, любви - практически ко всему. Гидденс полностью связывает этот процесс с уходом традиции из структуры общества.

Вместе с изменением традиции меняется самоидентичность. В традиционных ситуациях самоидентификация определяется, как правило, стабильностью социальной позиции личности в обществе. Когда традиция заканчивается, а основным становится выбор стиля жизни, личность не выходит на свободу. Самоидентичности приходится создаваться и воссоздаваться чаще, чем прежде. Этим объясняется необычайная популярность всякого рода терапий и консультаций на Западе. «Когда Фрейд создавал психоанализ, он думал, что создает лечение для невротиков. В результате получилось средство для возобновления самоидентичности на ранних стадиях децентрализованной культуры»210. Таким образом, постоянно идет война свободы и автономии с пристрастиями и принуждениями.

1

Трансформация китайского социокультурного пространства под воздействием ряда факторов внутреннего и внешнего характера оказывает влияние на региональное сотрудничество, под которым понимается приграничное сотрудничество. Северо-Восточный регион КНР как приграничный рассматривается на двух уровнях: мезоуровнь – горизонтальная дифференциация китайского социокультурного пространства; второй уровень – гармонично расширяющаяся социокультурная подсистема КНР. Особенности ценностного социокультурного потенциала данного приграничного региона связаны со спецификой территориальной организации, ресурсного потенциала, воспроизводства, региональной культуры и ценностей. Анализ ценностной мощи региональных стратегий развития КНР как компонента формирующегося «могущественного культурного государства» представляет особую актуальность. Северо-Восточный регион стремится к соединению традиционных норм управления с инновационным преобразованием с целью формирования самодостаточного региона в условиях соразвития с российским приграничьем.

соразвитие.

управление

ценности

социокультурное пространство

приграничье

1. Абрамов В. А. Глобализирующийся Китай: грани социокультурного измерения. - М.: Восточная книга, 2010. - 240 с.

2. Абрамова Н. А. Теория «нового регионализма» в исследованиях китайских ученых // Трансграничье в изменяющемся мире. - 2006. - № 1. - С. 75-83.

3. Древнекитайская философия / Под ред. Л. В. Литвинова. - М: Мысль, 1972. - Т. 1. - 363 с.

4. Кан Шаопан. Гоцзи чжаньлюэ синь лунь (Новая теория международной стратегии). -Бэйцзин, 2006. - 374 с.

5. Линь Яньмэй. Формирование культуры гармоничного социалистического общества // Проблемы Дальнего Востока. - 2008. - № 1. - С. 135-137.

6. Мяо Цзяфу. Цюаньциухуа юй миньзцу вэньхуа доянсин (Глобализация и многообразие национальных культур). - Бэйцзин, 2005. - 254 с.

7. Хуайнань-цзы / Пер. Л. Е. Померанцевой // Древнекитайская философия. Эпоха Хань. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990. - 523 с.

8. Чжунго цзюэци юй Дунъя гоцзи чисюй дэ чжуаньсин (Возвышение Китая и трансформация международного порядка в Восточной Азии: формирование и развитие совместных интересов) / Под ред. Юань Цзунзцэ. - Бэйцзин: Бэйцзин дасюэ чубаньшэ, 2007. - 330 с.

9. Юй Кэпин. Цюаньциухуа юй чжэнчжи фачжань (Глобализация и политическое развитие). - Бэйцзин, 2005. - 367 с.

Составным элементом российско-китайских партнерских отношений является сотрудничество между приграничными регионами. Нормализация политических отношений между двумя государствами в конце 1980-х - начале 1990-х гг. создала предпосылки тесного политического, экономического, культурного соразвития на межрегиональном уровне. Решение задач соразвития расширяет возможности России и Китая для тесного и плодотворного трансграничного сотрудничества, формирует полномасштабное развитие приграничных регионов стран, способствует подготовке региональных специалистов-управленцев. Подобное сотрудничество необходимо и для расширения политического и экономического присутствия России и Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе, наиболее динамично развивающемся центре мировой экономики.

Китайское социокультурное пространство постепенно трансформируется под влиянием политики «нового регионализма», которая предусматривает следующие преобразования. Резко возрастает социокультурная интеграция стран в «китайском регионе». Взаимодействие в нём саморазвивающихся обществ и экономик протекает очень активно, эта интеграция является неофициальной и именуется «мягким» регионализмом. Развитие «нового регионализма» способствует формированию и становлению регионального самосознания и региональной идентичности, особенно в Восточной Азии, где пробуждается осознание принадлежности к «китайскому региону». Китайское региональное сотрудничество, определяемое межправительственными документами, расширяет содержание «нового регионализма» и определяет его особенности. Сотрудничество - ключевая категория в теории китайского «нового регионализма», которая его характеризует. «Новый регионализм» способствует интеграции стран региона АТР .

Китайское социокультурное пространство в контексте «нового регионализма» представляется метасистемой, в которой конституируются практические и мыслительные социокультурные образования. Особое место в них отводится культурным архетипам. Культурные архетипы задают социальные способы использования человеком своих способностей, а также прагматически и морально измеряют социальные практики, определяют место человека в общественных структурах, его статус, допустимые формы деятельности в социально-экономической, политической, хозяйственной сферах самого государства. Это фактически означает, что ценности китайской цивилизации и сегодня продолжают играть эффективную управленческую роль, расширяя сознание человека, его социокультурное пространство.

Понимание особенностей ценностно-управленческих практик России и Китая, взаимопонимание является необходимым условием в осуществлении приграничного соразвития. Представляется, что формирование благожелательного отношения к китайским социокультурным ценностям важно для расширения политического, экономического, социокультурного присутствия самой России в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Рассмотрение гармоничного развития приграничного Северо-Восточного региона КНР актуально, в связи с тем, что показывает не только сущность китайских региональных практик, но и позволяет определить управленческую специфику ценностного потенциала «могущественного культурного государства» в данном регионе. Это имеет большое значение как для российского приграничья, так и для России в целом.

Северо-Восточный регион КНР как приграничный стоит рассматривать в двух аспектах: на мезоуровне горизонтальной дифференциации китайского социокультурного пространства и как гармонично расширяющуюся социокультурную подсистему КНР.

В первом аспекте данный регион КНР представляет собой историко-этническую, ландшафтно-географическую, административно-территориальную, экономическую общность, сформировавшуюся естественно-историческим путем, в результате проведения КНР законодательной управленческой политики по выделению этого региона в относительно самостоятельный субъект.

Социокультурное пространство Северо-Востока обладает особенностями ценностного социокультурного потенциала. Они связаны со спецификой территориальной организации (приграничное положение, природно-климатические условия и др.), ресурсного потенциала (преобладание социальных ресурсов над природными и сырьевыми), воспроизводства (перенасыщение отраслями тяжелой промышленности, что сформировало его своеобразную региональную культуру).

В истории китайской цивилизации и ее литературных источниках можно найти множество решений относительно ценностной системы управления социальной реальностью, сводимых к двум основным задачам: кто должен управлять и как следует управлять .

Рассуждения Конфуция об управлении и управленческих навыках, представителей школы «законников» и их конкретные формулировки «правильного», «хорошего» управления, Мэн-цзы и его учеников, разрабатывавших принципы «человеколюбивого» управления, а также «мудрого» управления Мо-цзы составили ценностную основу китайской стратегии управления реальностью, продолжившей сегодня свое развитие в трудах современников. Так, в научном сообществе Китая философско-культурологическая рефлексия конфуцианских ценностей, их организующее воздействие на социальную реальность и взаимоотношения с другими социумами в процессе модернизации и реформ концептуально отражалась в трудах Ду Вэймина, Чжан Шаохуа, Ван Синго, Синь Личжоу, Чжан Ливэня и многих других авторов.

Поиск новых стратегий «мирного» развития китайского государства привел ученых к анализу путей соединения трансформирующегося конфуцианского традиционализма с реалиями ХХI в., к созданию обновленной этической системы глобального управления, соответствующей социокультурной политике построения «гармоничного мира». Выработка этой стратегии и создание новой культурной платформы глобализирующего Китая являются объектом исследования: Янь Шаотана, Гао Мина, Чжао Чжидуна, Гао Хуанпина, Е. Таня, Ся Липина, Цзян Сиюаня и др.

Несомненно, вклад в разработку управленческих стратегий гармоничного развития внесли исследования: Ли Чжэнся, Ван Чжэньли, Линь Яньмэя, Ли Эрпина, Кан Шаопана. Так, Ли Цзэхоу, Цзян Ихуа, Ду Вэймин, рассматривая национальный характер конфуцианских ценностей, уделяли особое внимание его сохранению и внешнему глобальному распространению. Использование социокультурных ценностей в управлении как одно из условий глобализации Китая и определения его роли в мировом развитии представляется группами китайских ученых. Причем управление рассматривается как в политическом ключе , так и культурном .

Ценностные стратегии гармоничного развития учитываются при разработке конкретных практик регионального уровня. Так, Северо-Восточный регион стремится к соединению традиционных норм управления с инновационным преобразованием с целью формирования самодостаточного региона. Новаторский компонент формирования Северо-Восточного региона заключается в развитии и применении институциональных, научно-технических и культурных инноваций. Под институциональными инновациями понимается новая нормативная система эффективного управления социально-экономическим развитием государства с целью достижения его устойчивого и сбалансированного развития, которая предполагает функционирование Северо-Восточного региона как экспериментальной базы внутренней регионализации путем создания общих нормативных документов для четырех провинций о сотрудничестве в различных сферах.

Развитие и применение научно-технических инноваций предполагает формирование единого рынка научно-технических кадров, инноваций и инновационных ресурсов четырех провинций, создание региональных инновационных площадок. Создание единого инновационного поля способствует росту международной конкурентоспособности региона и объединяет, взаимодополняет потенциалы инновационного развития четырех провинций.

Инновационная культура складывается соединением управленческих ценностей китайских культурных традиций и современной, в том числе и регионально, культуры. Культура инноваций направляет развитие у населения региона творческого духа, новаторских идей, корпоративной культуры и др. Инновационная культура выступает как управленческий компонент региональной «мягкой силы», способствующий социально-экономическому развитию региона, популяризации, распространению ценностей китайской культуры в социокультурном пространстве других государств.

Представление Северо-Восточного региона как гармонично расширяющейся и трансформирующейся социокультурной подсистемы КНР соотносится с пониманием инновационного влияния управленческих ценностей региональной культуры на его пространственную организацию. Контактная функция ценностей традиционной культуры Северо-Восточного региона позволяет рассматривать его как динамичную систему в аспекте международного сотрудничества. Приграничное положение определяет Северо-Восток как транзитный регион в расширении ценностей китайского социокультурного пространства, а объектом ценностно-управленческой деятельности региона постепенно становится социокультурное пространство соседних государств.

Возникает новая межгосударственная форма общения, организация жизнедеятельности и ценностного управления реальностью, т.е. социокультурное сотрудничество для решения актуальных проблем, прежде всего приграничных внутренних регионов соседних государств. Пересекая границы национальных административных практик, ценностное социокультурное восприятие друг друга формирует осознание глобальной связанности, взаимозависимости, общих интересов и возможности соразвития.

Анализ региональных практик социокультурной политики китайского государства показывает, что сложившийся китайский трансграничный регионализм активно воздействуют на жизнедеятельность российского приграничья, трансформируя уклад жизни, экономики, образование, культуру и само общественное сознание сотен тысяч людей. Эта новая ситуация требует от разных уровней власти нестандартных, инновационных управленческих решений и подходов, глубокого понимания ценностного потенциала современного Китая. Анализ ценностной мощи скрытых возможностей, существующих в потенции формирующегося «могущественного культурного государства» представляет особую актуальность в связи с возрастающим социокультурным влиянием китайского государства на соседние страны и мировое сообщество в целом. В заключении необходимо отметить, что новая стратегия создания «могущественного культурного государства» направлена не только на различные позитивные для Китая трансформации китайского социокультурного пространства, но и на выработку ценностно-управленческих механизмов, регулирующих эти трансформации. Для процессов соразвития приграничных регионов России и КНР это имеет решающее значение.

Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, соглашение 14.B37.21.0977.

Рецензенты:

Фомина Марина Николаевна, доктор философских наук, профессор, проректор по инновационному образованию ФГБОУ ВПО «Забайкальский государственный университет», г. Чита.

Абрамова Наталья Андреевна, доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой востоковедения ФГБОУ ВПО «Забайкальский государственный университет», г. Чита.

Библиографическая ссылка

Лю Ч. ТРАНСФОРМАЦИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПРОСТРАНСТВА ПРИГРАНИЧЬЯ КНР В КОНТЕКСТЕ СОРАЗВИТИЯ С РОССИЕЙ // Современные проблемы науки и образования. – 2012. – № 6.;
URL: http://science-education.ru/ru/article/view?id=7738 (дата обращения: 01.02.2020). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Сегодня вряд ли кто-либо усомнится в том, что последние десятилетия ХХ – начало ХХІ века стали уникальным периодом в истории человечества, периодом смены эпох и становления общества принципиально нового типа. Действительно, всего четыре десятилетия назад ряд футурологов (Д. Белл, Д. Рисман, О. Тоффлер, А. Турен и др.) начал прогнозировать вступление наиболее развитых стран в качественно новую стадию социального развития, связанную с развитием информационных и коммуникационных технологий. Через 20-30 лет большая часть предсказанных ими событий обрела воплощение, а сегодня существенно превзошла многие прогнозы.

При этом технологические изменения сопровождаются трансформацией всех сфер общественной жизни и социальной природы общественных отношений. Фактически, сегодня мы становимся свидетелями кардинальной смены социокультурной парадигмы. Проблема же состоит в том, что социогуманитарное знание в этой ситуации явно отстает от знания естественнонаучного и технического. Сегодня наблюдается целый ряд явлений, для понимания которых в современном социологическом и философском знании не существует ни определений, ни адекватных моделей. Мы ежедневно сталкиваемся лицом к лицу с событиями и феноменами, которые разрушают все привычные представления об общественном устройстве. Складывающаяся на наших глазах новая социокультурная модель каждым своим элементом – коммуникационными и поведенческими схемами, способами приобретения, интерпретации и трансляции знаний, схемами рациональности, формами повседневных практик, типом восприятия и «конструирования» реальности – резко отличается от того мира, в котором мы жили ещё несколько лет назад. Отличия столь велики, что формирующийся «новый мир» уже не вписывается, «не вмещается» ни в одну из существующих схем объяснения реальности. А скорость технологических и социокультурных изменений такова, что создаваемые новые теоретические модели в течение нескольких лет теряют свою актуальность. В итоге формирующееся новое общество существует по новым законам, пока ещё не зафиксированным в теоретических концепциях, что обуславливает актуальность исследовательских работ в данной области.

Осмысление подобной ситуации, характеризующейся одновременной трансформацией и технологической, и социальной сфер социокультурного бытия, невозможно усилиями отдельных наук и требует трансдисциплинарного подхода. Наибольшую актуальность приобретает диалог философии и сферы информационных технологий.

В то же время целостное глубинное понимание современной социокультурной реальности невозможно на уровне отдельных феноменов и сфер социокультурного бытия – технологической, коммуникативной, обыденной и пр. Во всех этих случаях речь идет о надстройке, поверхностном слое культуры, который базируется на определенных фундаментальных основаниях и детерминируется ими.

Современная социокультурная стадия является переходной, драматичной и тяжелой для российской культуры. Данная ситуация в истории русской культуре характеризуется прежде всего противоборством авторитарного и демократического начал. Каждое понятие, переходя на изначально чуждую для него почву, обрастает новым смыслом. Поэтому в России не может быть демократии в западном варианте: наша история считает оправданным авторитарное устройство. Последнее значительно лучше подходит к нашим социокультурным условиям, менталитету наших граждан.

Для российских граждан сейчас самая главная задача - определение дальнейшей цели бытия. Либо общество остается в тени патернализма, и на смену смутному времени приходит модернизированный авторитаризм, либо продолжается разгул анархии. Исторический опыт показывает, что, как правило, побеждал всегда первый вариант. Любая страна должна делать исторический выбор, исходя из условий своего существования, культурных традиций, а не слепо копировать чуждые культурные образцы.

В настоящий момент творческая свобода и несвобода находятся в устойчивом и непримиримом противоборстве. Актуальной в этой ситуации стала проблема выбора: либо идти опасным путем, дорогой лишений, неожиданных поворотов, либо пойти по старому пути. Как это ни парадоксально, но современная культура соединяет несоединимое. «Рука об руку» идут вместе коллективизм и индивидуализм, антизападнические настроения и стремление воссоединиться с мировой цивилизацией. В последнее время многие культурные деятели пытаются найти выход из кризиса. Это явление все больше охватывает современную отечественную культуру, несмотря на духовные свободы, демократические преобразования и гласность. Многие творческие люди мечтают о государственной опеке и финансировании. Патернализм, как правило, гарантировал опеку над талантами. С данной идеологией удобно: общество ясно представляет себе цель и уверено в завтрашнем дне.

Конечно, любая опека культуры перерастает в ее планирование. Сначала будут социальные заказы, а затем начнется жесткий контроль. Но, с другой стороны, это снимает всякую ответственность. Иллюзии о том, что государство может стать иным, слишком наивны и не имеют под собой почвы. Если государство позволит себе «открутить гайки», то ситуация может выйти из-под контроля, что в данной ситуации может стать гибелью для российской государственности.

Многие исследователи склоняются к мысли, что какая бы тяжелая ситуация ни была, культура найдет в себе потенциальные возможности и выживет. Напоминаем, что культура представляет собой не однородное образование, а синтез подкультур: массовой, элитарной и народной. Ничто не способно подавить в нашем обществе ростки истинной культуры. Несмотря на то, что российский рынок заполонила массовая культура Запада, колонизации России не произойдет. Это лишь послужит мощным толчком для развития новых потенциалов.

Дело в том, что социокультурный организм реагирует на вторжение чуждых культурных элементов одинаково: начинается реакция культурного отторжения. Все признаки постмодернистской современной эпохи направлены на то, чтобы соединить непримиримое. Российская культура скорее всего синтезирует в своем организме элементы различных культур: американизированной она не останется. Постижение постмодерна в русском варианте может еще затянуться лет на десять вперед, И при самых фантастических обстоятельствах мы можем получить авторитаризм в самом мягком варианте, а не неудачный образчик демократии, стилизованной под западную.

Можно утверждать, что чаще всего движущей силой социокультурных трансформаций выступает тот элемент культуры, которому в данный момент времени присуща наибольшая динамика развития. Сегодня таким влияющим элементом являются техника и технологии, а точнее - появление и повсеместное распространение новейших средств коммуникации. Можно утверждать, что облик сегодняшнего мира определили три технологических «прорыва»:

Создание глобальной сети Интернет (как информационного пространства),

Разработка стандарта проектирования интернет-ресурсов Web 2.0 и появление социальных сетей (как коммуникационного пространства и пространства всеобщего творчества),

1

Статья посвящена анализу глобализации, определяющей новую общественную парадигму социокультурного развития, создающей принципиально иные условия, обусловливающие и развивающие общественные отношения, и потому являющейся одной из определяющих причин социокультурных изменений, совершающихся в настоящий период. Отличительной особенностью нового периода развития человечества является глобальный кризис, овладевший всеми сферами общественной жизни. В статье утверждается, что он инициирован многими факторами, но главным образом современными процессами глобализации, нарастающими в социальной жизни. Можно констатировать, что в настоящее время под влиянием глобализации, имеющей многофакторный характер, совершаются социокультурные трансформации. По мнению авторов, современная цивилизация представляет собой трансформирующуюся систему, и глобализация как сложный процесс реформирует, изменяет все составляющие общественного бытия: совершается размывание социокультурных норм и границ, возникают новые структуры и элементы общественной системы, многие сферы социокультурного бытия переплетаются все теснее, формируется глобальное социокультурное пространство, целостная мировая система.

глобализация

социокультурные трансформации

культура

синергетика

нелинейное развитие

процессы самоорганизации

1. Авдеев Е.А., Бакланов И.С. Социокультурная идентификация: формирование социокультурных ориентиров личности в условиях глобализации // Актуальные вопросы общественных наук: социология, политология, философия, история. – 2013. – № 32. – С. 26-32.

2. Астафьева О.Н. Глобализация как социокультурный процесс / Глобализация: синергетический подход / под общ. ред. В. К. Егорова. – М.: Изд-во РАГС, 2002. – С. 395–414.

3. Бакланова О. А., Душина Т. В. Методологические основания современных концепций общественного развития // Вестник Северо-Кавказского государственного технического университета. – 2011. – № 2. – С. 152–154.

4. Бауман З. Текучая современность: пер. с англ. С.А. Комарова; под ред. Ю.В. Асочакова. – СПб.: Питер, 2008. – 238 с.

5. Болховской А.Л., Говердовская Е.В., Ивченко А.В. Образование в глобализирующемся мире: философский взгляд // Экономические и гуманитарные исследования регионов. – 2013. – № 5. – С. 80–85.

6. Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века: пер. с англ.; под ред. Б.Л. Иноземцева; Центр исследований постиндустриального общества. – М.: Логос, 2003. – 368 с.

7. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. – М.: Весь Мир, 2004. – 120 с.

8. Вергун Т.В. Экологическая безопасность в условиях глобальной социальной турбулентности // Философское образование. – 2013. – Т. 1. – № 1(27). – С. 73–76.

9. Гончаров В.Н., Леонова Н.А. Мифологическое сознание в системе социального развития // Экономические и гуманитарные исследования регионов. – 2014. – № 4. – С. 47–50.

10. Зиновьев А.А. Глобальное сверхобщество и Россия. – Минск: Харвест, М.: АСТ, 2000. – 128 с.

11. Камалова О.Н. Проблема интуитивного познания в иррациональной философии // Гуманитарные и социально-экономические науки. – 2010. – № 4. – С. 68-71.

12. Лобейко Ю.А. Педагогическая деятельность и педагогическое сознание: социальный аспект // Фундаментальные и прикладные исследования: проблемы и результаты. – 2014. – № 13. – С. 102–107.

13. Педагогическая антропология: учебное пособие / Л.Л. Редько и др. – Ставрополь, 2005.

14. Хабермас Ю. Будущее человеческой природы. – М.: Весь Мир, 2002. – 144 с.

15. Archer M.S. Sociology for One World: Unity and Diversity // International Sociology. – 1991. – Vol. 6. – P. 133.

16. Robertson R. Glocalization: Time-Space and Homogeneity-Heterogeneity // Global Modernities / Ed. by M. Featherstone, S. Lash, R. Robertson. – London, 1995. – P. 30.

По-разному рассматриваются в современной философии социальные последствия глобализации: как «мир текучей современности» , «эпоха новой неопределенности» , «ускользающий мир» , «конец знакомого мира» . Глобализация представляет собой не столько изменения в движении людей и вещей, сколько способ идентификации событий и явлений участниками мировой системы. В самом общем виде под глобализацией понимают процесс, который приводит к всеобъемлющему, всемирному связыванию структур, институтов и культур . По мнению известного английского социолога Р. Робертсона, глобальное не может быть противопоставлено локальному, универсальное - частному. Локальное является аспектом глобализации, глобальное создает локальное. Глобализация имеет институциональный характер. Традиционные виды деятельности, характерные для локальных обществ, исчезают, на их место приходят другие виды деятельности, далекие от этих локальных контекстов. Поэтому Робертсон предлагает заменить для большей точности термин «глобализация» «глокализацией». Он составлен из двух слов - «глобализация» и «локализация» - для подчеркивания их взаимной реализации в настоящее время .

Выступая в качестве мегатенденции, глобализация инициирует фундаментальные изменения в обществе . Стремительные, многочисленные и довольно глубокие трансформации в каждой области общественного бытия способствуют значительным социокультурным сдвигам. Выявляется все более отчетливая направленность к размыванию черт между традиционными культурами, «растворение» их в более значительных и развитых в политическом, экономическом и социокультурном аспектах «универсалиях» , ставших, несмотря на сохранившееся титульное историческое название, по сути, наднациональными единицами. Вместе с тем принципиально недостижима абсолютная однородность человечества. Напротив, сохранение определенного уровня его разнообразия является необходимостью для сохранения такого значимого источника развития - некоторой степени социальной конфликтогенности, а также для его существования как устойчивой системы. Так, постепенно человечество создает целостную систему общественных отношений, побеждающих пространственные границы. Причем локальные трансформации обусловлены воздействием событий, проистекающих на значительном расстоянии. И напротив, факторы локального охвата смогут вызвать необратимые глобальные последствия .

Трансформации в социальной сфере обладают особенной остротой, так как они касаются жизни любого человека, видоизменяют социальную структуру общества, его бытийно-пространственный порядок . Как известно, подавляющее большинство реальных систем в мире - открытые сложные самоорганизующиеся, которым свойственны нелинейность протекающих процессов развития и диссипативность. Открытость систем определяет потоки процессов различных свойств, которые порождают динамическую структуру мира. Подчиняясь законам нелинейного синтеза, глобализация оказывает воздействие на направленность процессов самоорганизации в культуре, инициируемых трансформациями общества и заданными параметрами.

С позиции нелинейного мышления открывается возможность соотнести действительный ход последующих событий с потенциальным ходом событий при наличии альтернативного ключевого решения, поскольку синергетика дает возможность понимания глубинной необратимости развития, учитывая его многовариантность, историко-ретроспективность и перспективность. Вероятностный характер развития культуры как открытой нелинейной системы усиливается под воздействием эмерджентных трансформаций направленности социокультурных процессов. Термин «эмерджентность» введен Л. фон Берталанфи и означает появление (от emerge - появляться) новых, неожиданных свойств у системы по сравнению с ее элементами. Изменения появляются тогда, когда нелинейность играет роль своеобразного «стимулятора» флуктуаций, то есть увеличивает различного рода разногласия; меняет пороговую чувствительность, инициирует эволюционную дискретность системы. Благодаря неравновесности множатся флуктуации, расстраивающие старую структуру системы и включающие ее в стадию переходного этапа. Собственно это открывает перед культурой множество возможностей для перехода в другое состояние. Отметим, что эти сценарии развития могут быть весьма непохожими друг на друга и перспективы тех или иных культур в условиях глобализации не только расширяются, но и существенно сужаются . Масштабы эмерджентных эффектов от нелинейной социокультурной динамики постоянно увеличиваются, социальные системы все больше и больше утрачивают стабильность, отклоняются от равновесия. Важным признаком этих изменений стало осознание глобальных угроз и вызывающих их процессов глобализации, а также создание «глобального человейника» и соответствующего ему глобального сознания, культуры и образа жизни все большего числа жителей планеты.

В основе фундаментального принципа поведения нелинейных систем лежат периодическое чередование эволюционных и инволюционных фаз, развертывание и свертывание, потенциальные взрывы активности, смена периодов насыщенности, затухания и ослабления процессов, центростремительность, интеграция и центробежность, дезинтеграция и даже частичный распад. Вследствие этого интеграционной доминантой процесса глобализации является интенсивное развитие информационных и коммуникативных технологий, расширение взаимодействий между странами и цивилизациями, интернационализация финансово-экономической сферы. Все это углубляет тенденции дифференциации и диверсификации. В соответствии с этим процессы взаимодействия культур в мире определяются различными заранее не предопределенными аттракторами.

Сосуществование разнонаправленных тенденций интеграции и дифференциации характеризует противоречивую природу глобализационного процесса. Ее можно рассмотреть в качестве сложной формы целостности, когда указанная двойственность наличествует на основе принципа дополнительности и проявляется как на глобальном, так и локальном уровнях. Любая культура и этнос по-своему и в своем ритме входят в глобальные процессы, сохраняя общесоциальное и специфически локальное культурное своеобразие.

Признаком саморазвития культуры является освоение новых форм. Процессы глобализации формируют во многом новую обстановку для развития современных культур, вследствие этого сегодня и этнические (традиционные) культуры не свободны от заимствований. Нарушение открытости системы, прекращение притока новой информации приводит к диссипации. Замкнутость всего общества приводит к застою и деградации. Открытость системы обусловливает ее развитие, которое связано с углублением неравновесности, что приводит к увеличению числа и глубины неустойчивостей, количества бифуркаций. Всякие сложные организации в момент обострения процессов (вблизи момента максимального, кульминационного развития) показывают внутреннюю изменчивость к малым возмущениям, подвергаются угрозе распада. Баланс нелинейности и диссипации может обеспечить устойчивость структур. Чем более полна и сложна система, тем больше у нее возможностей сохранить устойчивость и свою целостность. В идеале не должно быть крайностей, потому что сильное нелинейное взаимодействие или излишняя диссипативность разрушают структуру.

В условиях глобализации современная социокультурная ситуация приобретает характер нелинейности, которая выражается в отказе от традиций, доминировании инновационного слоя в культуре. Собственно нарушение баланса между традициями и инновациями указывает на вступление культуры в фазу кризиса и отвечает закономерностям циклической динамики. О.Н. Астафьева пишет, что развитие культуры «приобретает особую логику движения, при которой система не утрачивает своих сущностных черт, хотя процесс ее развития и лишается «проявленной связности» .

Для того чтобы стали возможны процессы глобализации, ведущие к достижению цивилизационного синтеза при сохранении разнообразия народов и культур необходима новая парадигма развития человечества, качественное преобразование системы ценностей и практик культуры .

В новой парадигме понятие полноты должно сменить понятие целостности. В живой открытой системе полнота недостижима, а пластичность, характерная для целостности, является необходимой. Без этого нельзя примирить процессы обособленности и взаимозависимости составляющих современного мира, невозможно сочетать нераздельность целого и независимость частей. В жесткой структуре единение ведет к тоталитаризму.

В нелинейном мире существует ряд социокультурных противоречий. В ходе развития мирового рынка углубляется специализация и международное разделение труда, выравниваются потребности; усиливается влияние демократических принципов; становится широко доступна информация, закрепляются новые формы коммуникации; совершенствуются социальные показатели во многих регионах, выявляются немалые возможности выбора стратегий жизни. Но в то же время, мировая экономика становится менее стабильной, взаимозависимой и уязвимой; растет разрыв в экономической и социальной сфере между развитыми и развивающимися странами; увеличиваются потоки миграции, транснациональные корпорации усиливают свое экономическое и политическое влияние на различные государства; углубляются проблемы взаимодействия государства и институтов гражданского общества; распространение массовой культуры угрожает культурному многообразию. Кроме того, все это усугубляется разрастающимся экологическим кризисом. Усиление транснациональных измерений приводит к тому, что менее востребованным становится уникальное культурно-смысловое пространство и экзистенциальный мир человека . Многие регионы и государства приступают к выстраиванию аналогичных исторических векторов, близких ориентиров в социально-экономическом и политическом развитии, унифицируя и стандартизируя жизнедеятельность человека. Зачастую глобальные процессы в традиционных культурах воплощаются в жизнь в весьма агрессивных формах. Тем бесспорнее в этом смысле движение народов и культур к поиску своей идентичности и самобытности. Духовная сфера бытия в меньшей степени подвержена тенденции глобализации. О.Н. Астафьева считает, что «национально-культурный менталитет и художественно-эстетическая деятельность сохраняют свою сущность, оставаясь каналами проявления культурного своеобразия, через которые выражается национальное самосознание и мироощущение» .

Очевидно, что именно поддержание многообразия культурных форм и практик определяет параметры социокультурного развития . Одна из современных точек зрения состоит в том, что для разрешения конфликтной ситуации необходимо претворить в жизнь идею многополярного сообщества стран, народов и культур в противовес его зеркальной версии - «конфронтационного полицентризма». Человечество может объединяться, опираясь на согласование интересов и взаимопроникновение ценностей сосуществующих ныне техногенного и традиционного обществ. Первостепенное значение здесь имеет идея диалога культур, которая проявляется в поиске нового без разрушения старого, в сопряжении с иным, в стремлении к взаимопониманию и признании за обеими культурами равноценности.

Рецензенты:

Бакланов И.С., д.ф.н., профессор кафедры философии факультета истории, философии и искусств Гуманитарного института, ФГАОУ ВПО «Северо-Кавказский федеральный университет», г. Ставрополь;

Гончаров В.Н., д.ф.н., доцент, профессор кафедры философии факультета истории, философии и искусств Гуманитарного института, ФГАОУ ВПО «Северо-Кавказский федеральный университет», г. Ставрополь.

Работа поступила в редакцию 10.04.2015.

Библиографическая ссылка

Колосова О.Ю., Несмеянов Е.Е. СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ // Фундаментальные исследования. – 2015. – № 2-14. – С. 3201-3204;
URL: http://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=37718 (дата обращения: 01.02.2020). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Кузьмичева О.В.

г. Самара

Трансформация социокультурного пространства в рамках экономической системы

В повседневной жизни социальное пространство подвергается различного рода изменениям. Однако выступая объектом изучения преимущественно социологических наук, социальное пространство определяется как отношения социальных субъектов, как область взаимодействия социальных ролей, статусов.

На современном этапе развития социально-экономической формации возникает потребность в изучении и анализе социального пространства с междисциплинарных позиций, в силу возрастающего влияния на все сферы жизни общества. Данный подход был изложен Шулусом А.А., который указал на участие социальной сферы в экономике, политике, культуре. Взаимосвязь этих сфер дает разновидности отношений: социально-экономических, социально-политических, и социально-культурных.

Каждая из представленных сфер взаимодействия с социальным пространством, можно рассматривать индивидуально. На социокультурное пространство активно воздействует ряд внешних и внутренних факторов, под влиянием которых оно и формируется. Внутренними факторами являются: естественные факторы, экономические факторы, социальные факторы, культурные факторы, индивидуально-личностные особенности человека. Внешними факторами являются: процесс глобализации, фактор информационной революции, культурное многообразие мира.

В общем виде, под трансформацией социально-культурного пространства понимается существенные изменения в функционировании социальных институтов, социальных групп, а так же системе отношений индивидов, под действием новых, преобразованных социальных норм, культурных и иных ценностей. Кроме того, учитываются изменения в качестве и объеме услуг, предоставляемых учреждениями социальной сферы, и возможности населения пользоваться этими услугами. [ 2 ]

Базовыми характеристиками современного общества выступают восприимчивость к инновациям, мощный потенциал саморазвития и ответственность. В частности, достаточно большой части социума свойственно чувство личной ответственности. Более половины населения региона отвечая на вопрос, в какой степени улучшение жизни зависит от Вас самих, выразили готовность к проектированию личных жизненных стратегий под свою ответственность.

Характерной чертой трансформации, несмотря на то, что она может носить управляемый характер, является спонтанность. Движущей силой, как правило, становится активная группа населения, с присущими им интересами. Находясь во взаимодействии, индивиды формируют в социкультурном пространстве системы связей. Изучая и используя эти связи население способно ускорять или же тормозить развитие экономики. В каждом пространстве, системы связи выступают как ресурс формирования социального капитала.

Влияние особенностей трансформации социокультурного пространства приобретает актуальность на фоне экономической и социальной нестабильности. В теории и практике модернизационных процессов социокультурный фактор выступает неким базисом, во многом формирующим основу преобразований, в том числе экономических.

Трансформация социокультурного пространства неразрывно связана с преобразованиями в экономике, где особенно остро проявляется влияние глобального финансово-экономического кризиса. Так же, негативно сказывается на качестве и доступности культурных благ глубокая социально-экономическая дифференциация регионов. Проблемы в реальном секторе экономики повлекли за собой изменения на рынке труда. Из-за сокращения производства начались массовые увольнения, отправка работников в административный отпуск, сокращение ставок оплаты труда. Безработица, непомерно углубляющийся разрыв между богатством и бедностью, коррупция, низкое качество жизни основной массы населения, – все это характеризует не только уровень материального благосостояния, но и культуры в стране.

Трансформация социального устройства общества характеризуется весьма противоречивыми процессами, как крупномасштабное сосредоточение производства, с одной стороны, и отставание развития среднего и малого бизнеса – с другой; формирование высокотехнологичного производства и сырьевая направленность производства. То есть социокультурная трансформация общества определяется необходимостью развития в единстве социально-экономических, научно-технических и культурных ее составляющих, что обеспечивает целостность процесса модернизации.

Большинство подходов к понятию модернизации, сформулированные российскими исследователями, в частности В.Г.Федотовой, раскрывает ее именно как социокультурный процесс.

Наиболее сложным с теоретической и практической точек зрения оказывается поиск эффективного сочетания в процессе модернизации универсальных ориентиров, с особенными для каждого региона культурными факторами, определяющими направления развития.

Мировой опыт показывает, что степень успешности модернизации напрямую обусловлена уровнем развития социальной среды, превалирующими в ней ценностями, ее восприимчивостью к процессам совершенствования существующих или внедрения новых технологий, продуктов и услуг, реализации новых принципов организации экономической жизни, новых моделей и механизмов управления и т.д. Получение соответствующей информации возможно путем проведения исследований социокультурного потенциала населения территории.

Отсутствие в Стратегиях социально-экономического развития описания социокультурной интеграции составляющих его субъектов значительно сужает коридор реальных возможностей реформирования экономики регионов. В условиях обстановки всеобщей напряженности люди склонны объединяться для ее преодоления. Жителей объединяют не только трудности финансового характера, но и сочувствие к тем, чей социальный статус пошатнулся, и внутренняя тревога в связи с обострением региональных проблем и угрозой будущности территории. Таким образом, общие переживания усилили чувство региональной сплоченности.

Теоретически значимо раскрытие взаимосвязи внешнеэкономических факторов глобализации социокультурного пространства. Россия в территориальном разрезе отличается сильной неравномерностью экономического развития. Это неравномерность во многом определяется обеспеченностью природными ресурсами, сложившейся инфраструктурой, климатическими показателями, и другими факторами объективного характера, которые во многом определяют уровень экономического развития регионов.

С учетом специфики экономик субъектов Российской Федерации для нашей страны возможны два сценария развития: положительный, в ходе которого человеческое общество получает определенные блага (как материальные, так и духовные), и отрицательный, в котором явно видятся отрицательные для человека тенденции.

Тенденции развития социокультурного пространства России в условиях глобализации можно разделить на две группы. Первая – это тенденции, основанные на принятии традиционных социокультурных моделей поведения, общепризнанных духовных и материальных ценностей культуры в границах пространственно определенного социума. Вторая группа тенденций – усиление отрицания традиций, преимущественная ориентация на западные образцы, нормы и модели социокультурного поведения, в крайней форме –американизация современного социокультурного пространства России. Преодоление и смягчение разделения этих групп тенденций является насущной проблемой государственной культурной политики и задачей деятельности органов, осуществляющих функции социального управления развитием российского социокультурного пространства.

Институты рынка не могут служить достаточно эффективными, а тем более универсальными регуляторами социальных отношений, особенно в социокультурной сфере. Назревшей необходимостью является разработка институциональной базы развития социокультурного пространства России, которая обеспечивала бы приоритетность духовного содержания произведений культуры и ограничивала непомерную нацеленность организаций и учреждений культуры на коммерцию и максимизацию прибыли.

Для того чтобы остаться в числе основных действующих лиц глобализации, необходимо стабилизировать тенденции экономического роста, грамотно вкладывая в инновации деньги, полученные от природных ресурсов. Важно также, насколько эффективно руководство использует природные преимущества регионов и имеющиеся в наличии факторы производства, или, напротив, насколько результативно оно восполняет недостаток этих преимуществ за счет каких-то собственных уникальных инициатив.

Кроме того, необходимо вкладывать инвестиции в человеческий капитал, который представляет собой интеллектуальный потенциал всего государства в целом, ведь именно знания позволяют создавать современные информационные продукты и грамотно применять их на деле.

В системе управления социокультурным пространством, в культурной политике необходимо сделать акцент на обновлении и нововведения, что включает в себя: финансовую поддержку культурных учреждений, пропаганду культурных ценностей российскому обществу, в частности молодежи.

Учитывая сложность и многоаспектность социокультурного развития, необходимы дальнейшие исследования социокультурной специфики и модернизационного потенциала для выработки более конкретных предложений по выбору наиболее актуальных инновационных технологий.

Список литературы

1. .Беляева Л.А. Социальные слои в России: опыт кластерного анализа. / / Социс. – 2005. №12. – с. 57–64.
2. Иванова С.А. Приоритеты формирования социального пространства инновационной экономики региона/ИПРЭ РАН. – СПб.:«Скифия-принт». 2013. – 191 с
3. Шулус А.А. Социоэкономика как межотраслевая наука: Сб. - М.: АТ и СО, 2008. - 376 с.